— только сейчас я понял, как соскучился по настоящей, обыкновенной улыбке, когда человек отрезает всем по куску радости.
— Ну так вот. Аватары…
— Русалки.
— Хм… Русалки? Хм… Син-тя-ян, а ведь годится! Ты выдумал…
— Простите, не выдумал. Читал где-то.
— Да неважно! Вот у нас есть уже имя!.. Ну так вот, русалки за несколько дней придут в себя. Мы постараемся объяснить им — не все люди враги. Остальной массив информации о человеческой культуре мелкие получат естественным путем. Их разместят по школам. Тут на планете были войны, много. Сирот и беспризорников хватает. Есть и большое число хороших профессионалов, которые могут работать с детьми-беженцами, отстающими в развитии, давно не посещавшими школы… Вытаскивать детишек из тяжелой психологической ситуации. Знаю точно, что у вас в Японии на это ни ресурсов, ни усердия не жалеют. Мастера ничего нового для себя не заметят… Русалки как русалки. Дети войны. Ты же понимаешь, Син-тя-ян, главное, кто воспитывал. Воспитают люди — получим людей. На другом физическом носителе, но по психике — людей…
— Ваша специализация — не бой совсем.
— Не разочаровывай меня, Син-тя-ян… Давно бы понял… А впрочем, за русалок я тебе прощу что угодно… В пределах бессознательного.
— В пределах разумного.
— Это ваша, человеческая, поговорка… — Юлия откровенно развеселилась, чуть ли не пританцовывает.
Я не могу поверить, что это — существо! Инопланетный монстр! Искуственный интеллект!
Шутит, поет, улыбается. Ей нравится объяснять!
Объяснять.
— Ну да, Синдзи, — сказала Стена без тени улыбки, — Моя специальность совершенно не бой. Пушки у меня так, постольку-поскольку. И мои лидеры — «Минск», «Ленинград», «Ташкент» — кроме пакетников самообороны, несут по единственному стволу моего калибра. Просто чтобы снаряд унифицировать. Удобно снабжать, удобно баллистику считать. Потому-то нас в залпе было двадцать семь. По дюжине Конго и я, плюс по штучке с троих лидеров. И залп рассчитывала именно Конго. Среди нас — она в полной мере символ Тумана. И всегда будет на свету, в центре внимания. Помнишь, кто-то говорил — маловато Конго? Есть на Земле место, где Конго сейчас ой как много!
* * *
— Много ты слов говоришь, снежок, — переговорщик длинно сплюнул на длинные, просоленные добела, листья неизвестного растения. Берег заканчивался серо-зеленой выстилкой из этой листвы. За берегом ворочался, лизался прибоем океан, — Что вы нас не выпустите, понятно и без твоей болтовни. Засунь свои обоснования в жопу, мы все понимаем и так. Ваша сила пока что. Но на один вопрос ты мне ответишь, беложопый.
— Спрашивай… черный брат.
— Не брат ты мне! Скотина белож… Подстилка Вашингтонских толерастов! Как научные данные, рекомендации да испытания — так Проффесор давай работай. А как платить за работу, так сразу оон — гинацид — миждународные права ничилавекафф! Тебе уже куклу выдали? Вместо бабы? А вместо хера перфоратор не пришили? А то как бы не облажаться в первый-то раз!
— Ну да, вы ж тут суки опытные насчет первого раза. И второго. И сто второго.
Переговорщик выпрямился во все свои семь футов:
— Ты, мудило, не меряй по себе. Не равняй нас и засранных охранников из джи-ай. Мы этих тварей пальцем не касаемся. Это вы там продались за сладкую дырку. Мы останемся людьми, понял? Это ваших детей будут воспитывать роботы. Робот воспитает робота, понятно, мудак? И через сто лет на планете людей просто не будет. Если не мы, то кто? Кто их остановит?
Тень от вбитой палки укоротилась еще на два пальца. Мужчины посмотрели на нее, потом друг на друга. Рослый снова отхаркался и сплюнул длинно, презрительно:
— Куда вам туманных-то баб, вы с обычными справиться не можете. Каждый второй брак ведет в Рино.
Крепкий хмыкнул:
— С обычными и вы не справились. А то сидели бы дома. Вам даже здешний контингент дает исключительно под кнутом.
— Ты нас путаешь с кем-то, снежок. У половины наших ребят есть нормальные семьи.
— И как вы им рассказываете о работе? На дом брать еще не пробовали?
— А как ты, беложо… Белоснежка, рассказываешь своим о разрушении Золотых Ворот? О том, как полторы недели над развалинами Города Ангелов стоял такой тихий, протяжный, подземный вой — это стонали засыпанные… Мы не могли спать, не успевали есть. Черт, мы даже срать старались быстро, быстро, чтобы откопать еще на человека больше! Тебя не спрашивали, где в это время был ты? И почему ты не выполнил присягу, это же вы должны были защищать нас!
— Твой вопрос был про перфоратор?
— Мудак. Мой вопрос был — за что? Ваша сила, ваше право. Но — за что?
— То есть как: за что? Все, что вы тут делали — это нормально???
— Все что мы тут делали, делалось на деньги налогоплательщиков и для блага нашей страны. И можешь на свой комариный хер встать, ты это не изменишь. Это наш Профессор дал Дяде Сэму половину всего, что действует против Туманников. Это мы здесь установили точно, что вирус, придуманный чокнутым русско-индусским гением, работает в самом деле. Видишь, тут стены по три метра толщиной! Система охраны придумывалась так, чтобы удержать любое из чудовищ. Ведь тогда еще никто не знал, как подействует кнут в ядре. И сработает ли вообще! И самое главное!
Длинный прокашлялся:
— Мы люди, а они — нелюди. Мы не расисты, у нас тут есть мексиканцы, пуэрто-риканцы, русские, ирландцы, папуасы, маори — «Райские птицы» из Новой Зеландии, есть арабы. Я вот вообще ниггер из гетто… Но с Туманом никто из нас не будет мириться. Твари, нелюди, чудовища, нежить из-за кромки… Да, мы их резали, совали под прессы… Ты хочешь спросить, как мы это терпели? О, биласни-ижо-ок!
Негр хлопнул широкими ладонями по камуфляжным штанам:
— Последний раз я блевал, собирая куски трупов, после обстрела Туманниками города Нью-Йорк… Тибе-е ни-и нра-авицца, била-асни-ижок? Ты при-ише-ел фф сказку с краси-ивыми феи-ичками? Снежок, когда вы будете искать в обломках ядра своих ни-инагля-я-адных, тут будет полно самого простого чилавечискага говна! Ты к этаму гатофф?
— Я смотрю, говна тут уже много.
— А ты уф белай шляпе, уф гораде новый ширриф? Снежок, это сегодня Вашингтон приказал дружить с говорящими пылесосами. И то — опубликовали видео с Перекрестка, вот шишки и врубили задний ход. Политикасты, адвокасты и пупарасы просто сдали нас. Но это же ненадолго! Когда мочили нацикофф, с русскими сосались в десны. А уже в пятьдесят пятом экипажи «Больших птиц» вычисляли курсы на Moscow, Kiev, Sevastopol…
Негр выпрямился, отряхнулся, наклонился немного вперед, и тихо спросил:
— Так за что нас карают?
